Въедливо размышляя над таким самоназванием со стороны Бога, будем последовательны и начнем с того, что бросается в глаза в первую очередь.
Итак, слова, сказанные Христом, для человека непосвященного могут быть расценены как Его признание себя самым обыкновенным представителем человечества. И действительно, в этом явлено глубокое смирение и показано мощное родством, близость к людям. Ведь Бог стал человеком во плоти, то есть максимально приблизился к нам, буквально оказался в нашей шкуре, чтобы понять, как нам помочь. Спаситель – наш «в доску», плоть от плоти, и Он – представитель человечества, свой для каждого из людей.
Но евангелисты, перенесшие произнесенные слова в текст, обозначают имя Сын Человеческий с заглавной буквы. И здесь логика также ясна: Христос есть Бог, потому Его имя и выделено особым образом, чтобы в сознании читающего два слова, пусть и важные наравне с остальными в священном тексте, не затерялись в памяти и не были упущены сознанием. Сын Человеческий – важное самоназвание, на котором Господь акцентирует внимание 65 раз.
Здесь можно было бы поставить точку в наших поисках, особенно христианам, для которых все понятно: Христос, именуя себя так, выказывал и глубокое смирение, и близкое родство с людьми, а апостолы записали еще одно из имен Бога с заглавной буквы. Но тут всплывает отрывок из таинственной Книги пророка Даниила, и мы не можем так просто завершить наше расследование: «Видел я… вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями, и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему. Владычество Его – владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится» (Дан. 7:13–14). То есть ветхозаветный пророк, не знакомый с евангельскими истинами (тем более с ними не знакомы те, для кого через Даниила доносилось откровение), УЖЕ называет Спасителя Сыном Человеческим.
В иудейской традиции фразу «сын человеческий» можно дословно перевести как «сын Адама» (евр. «бен-адам»), то есть родственно связанный с первым человеком. У пророка Даниила виден принципиально новый подход, и его описание Сына Человеческого «с облаками небесными» создает связь с Откровением Иоанна Богослова, а главный герой повествования при сохранении привычного для иудеев имени уже наделяется Божественными свойствами и представляется как минимум Мессией. Вспомним, что Христа принято называть и Новым Адамом, то есть Человеком, Которому суждено было обратить вспять ошибки первого человека, победить грех, восстановить утраченную связь с Богом.
И вот у нас возникает уже новая цепочка смыслов. Да, Господь являет пример смирения и показывает Его родство с нами, людьми. Но Он Бог, а потому и имя Сын Человеческий требует почтительного отношения. Оставаясь кровно связанным с людьми по плоти, Христос не перестает быть Богом. Соединяя в себе Божественную и человеческую природы, восстанавливая утраченную Адамом связь, Он стирает грань, нарушенную грехопадением. Христос возносит падшую человеческую природу на Небеса. И вот Он уже не только Сын Человеческий, но и Сын Божий. Спаситель дает нам очередную подсказку, к чему мы должны стремиться. Будучи людьми, пришедшими в этот несовершенный мир, и сами являясь далеко не Ангелами, мы должны дорасти до того, чтобы однажды быть названными детьми Бога, с Его помощью стерев границы греха, разделяющие нас с благодатной вечностью.
