Ни одна религия, ни одно вероучение, ни один какой либо светский подход не сможет помочь человеку понять самого себя, если нет в нём осознание ЛЮБВИ и СМИРЕНИЯ.

Говоря о ЛЮБВИ — подразумеваю «принятие», говоря о СМИРЕНИИ — подразумеваю «отречение себя». Так и получается, хочешь познать ближнего своего, хочешь познать себя, желаешь постичь мудрость — «ПРИМИ ОТРЕЧЕНИЕ СЕБЯ».

Под с м и р е н и е м стоит подразумевать «принятие чего-то или кого-то с миром» и, в первую очередь, самого себя. Не приняв себя, мы не сможем принять никого другого.

Священное Писание говорит: «Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» /Пс.50:18-19/.

Бог никогда не пройдёт мимо смиренного человека, не подав ему Живительной Силы. Каждое отречение себя и каждое принятие жизненного отрезка своего пути, требует неимоверной силы Духа. Но когда человек остаётся один на один с Богом, а роль посредника берет на себя СОВЕСТЬ — это и есть «принятие отречения себя». Нужно сказать, что связующим звеном здесь является покаяние — «μετάνοια». Все это имеет прямое отношение к духовному миру.

Тогда взору человеческого естества предстоит Божественный Свет, перед Которым и ангелы не могут устоять. Восточно-сирийские христианские мыслители говорят, что человек призван лицезреть красоту Божественного Света. /И.Сирин; И.Хаззайя…/

Не смотря на повреждённую человеческую природу, когда отцы Сирийской Церкви рассуждали о человеке, в котором заложена какая та неизменяемая часть, мне думается они как раз имели ввиду ту самую СОВЕСТЬ.

Именно СОВЕСТЬ способна принять и Любовь и отречение себя, ведь здесь мы находим подтверждение слов самого Иисуса Христа.
/Ин.15:13/
⠀
⠀
протодиакон Константин Барган